Министр внутренних дел России Рашид Нургалиев, комментируя шокировавшую общество трагедию в Казани, назвал преступников в погонах предателями. Что верно, то верно – более сокрушительного и «несвоевременного» (один год с момента вступления в силу закона о полиции) удара в спину нельзя было и задумать! Любопытная лексическая трансформация: «оборотни в погонах» моментально поблёкли. «Предатели» – это уже из фронтовой терминологии. Стоит ли за этим запоздавшее осознание серьёзности проблемы? Отнюдь не праздным теперь представляется и вопрос о будущем самого министра. И министерства.
Все помнят очередь, выстроившуюся в Казани, когда туда прибыл руководитель Следственного комитета РФ Александр Бастрыкин.
Вслед за Татарстаном последовали проверки многих других региональных управлений МВД. В Коми о ревизорах пока не слышно, что, однако вовсе не говорит о полном отсутствии поводов к ревизии. Не далее как 5 апреля тот же СК сообщил: «Следственными органами по Республике Коми возбуждено уголовное дело в отношении полицейского-водителя УМВД России по городу Сыктывкару. Он подозревается в совершении преступления, предусмотренного п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ (превышение должностных полномочий, совершенное с применением насилия)». Далее говорится, что в конце января подозреваемый избил мужчину, находившегося в камере для административно-задержанных. У потерпевшего обнаружены гематомы, а подозреваемый заключён под стражу. В данном случае дело завели, так как потерпевший написал соответствующее заявление. Вряд ли этот эпизод окажется единственным, если копнуть глубже.
По мнению очень и очень многих, ничего сверхординарного в Казани не произошло. Почему? Да потому что милиция (полиция, называйте как угодно) – это часть репрессивного государства, которое десятилетиями рассматривало всех нас не иначе как подозреваемых, а само себя – как единственного охранителя порядка и спокойствия. Само собой, такому охранителю позволено всё или почти всё.
С другой стороны, давайте рассмотрим, пусть весьма схематично, психологию становления держиморды. Молодой имярек приезжает из своей условной Сосновки в ближайший условный Бобруйск, не находит иной возможности зацепиться в городе, кроме как надев китель и портупею. И вот он уже не просто какой-нибудь Василий Редькин, а ВЛАСТЬ. Серый китель окрыляет, и Редькин начинает с упоением исполнять служебный долг по отношению к тем, над кем он вдруг чуть-чуть приподнялся – над всеми этими ненавидимыми Василием городскими пижонами и бездельниками…
Одним из предсказуемых последствий казанской истории стали разговоры о скорой отставке Рашида Нургалиева. Самое распространённое мнение таково: «Сидеть в кресле министра ему осталось считанные месяцы, до мая, когда будет сформировано новое правительство». Пожалуй, можно отставить министра внутренних дел за одно лишь предложение ввести в ведомственных вузах предмет «Человеколюбие». И это на эмоциональном фоне акта «человеколюбия» по-казански.
Поговаривают и о возвращении милиции. Нет, не в старом, привычном для всех нас виде. А в виде самоорганизованных отрядов вооружённых граждан, берущих свою безопасность в собственные руки. Радикально, конечно, но с другой стороны, что делать, если уполномоченные органы справляются со своими прямыми обязанностями из рук вон плохо. Кроме того, в стране с очень высокой преступностью терпеть ещё и полицейскую преступность – это, согласитесь, чересчур.
Что касается названия («милиция», «полиция» и проч.), то вовсе не исключено, что старый новый президент воспользуется возможностью и здесь скомпрометировать своего предшественника. Тогда опять придётся вывески на отделениях менять.
Комментируя «казанский кошмар», шеф МВД РФ по РК Анатолий Жуковский заявил на недавней пресс-конференции:
– Я уверен, что подобное исключено там, где есть высокий уровень организации работы и постоянный контроль. Разумеется, решающим является личная ответственность сотрудников. Мы, в МВД республики, серьёзно взыскиваем с руководителей всех звеньев за просчёты в управленческой работе. За один год психологию человека не изменить, а его самого не переделать. Но формирование нового облика сотрудника полиции – одна из важнейших задач реформы. Мы отдаём себе отчёт, что этот процесс займёт не один год.
А сколько, Анатолий Николаевич?..
Поделиться в соцсетях
Запретить продавать сотрудникам МВД бутилированное шампанское и вообще любые другие бутылки – чтобы не искушать их и не провоцировать. Специально выпускать для ментов шампанское и другие напитки в пакетах: пакет водки, пакет шампанского, пакет портвейна…